Аще бы ведала душе моя суету мира сего, то взошла бы на гору высоку и узрела бы гроб свой
и воздохнув рекла бы:
“Приими мя гробе, аки мати сына своего;
гроб ми есть дом превечный,
а червие гости прелюбовнии, персть ми есть жизнь нетленная.
Воздохни и прослезися душе моя и моли Бога Господа своего,
яко да избавит мя оныа реки огненныя.
И ты, Мати Господня, способствуй моему сиротству преити ону реку огненую без вреда.
Ох, ох, о горе, о люте мне!
Век мой скончевается
и страшный престол Божий готовитца
и душа моя нудитца изыти от тела и не вем, камо хощет изыти;
боюся, егда возхитят ю мрачные ефиопы, о Пречисте
Клялся еси щедротами Своими,
не хотяй смерти грешнику,
ущедри мя, грешника,
молю Тя, Владыко”
If my soul knew the vanity of this world, I would ascend a mountain high and see my coffin
and sighing ad:
“Take me to the grave, like the mother of your son;
the coffin is an eternal house,
and the worm is guests of adultery, the finger of mine is imperishable life.
Breathe and shed tears to my soul and pray to God the Lord,
so that I may deliver me from the river of fire.
And you, Mother of the Lord, contribute to my orphanhood to preite the river of fire without harm.
Oh, oh, oh woe, oh fierce me!
My century is running out
and the terrible throne of God
and my soul as a nuditator is removed from the body, and we do not howl; kamo wants to be removed;
I am afraid I will always be enraptured by dark Ethiopians, about Prechist
Thou shalt swear by thy bounties,
not even death to the sinner,
hench me, the sinner,
I pray to you, Vladyka ”
