The minstrel in the gallery looked down upon the
smiling faces.
He met the gazes --- observed the spaces between the
old men's cackle.
He brewed a song of love and hatred --- oblique
suggestions --- and he waited.
He polarized the pumpkin-eaters --- static-humming
panel-beaters --- freshly day-glow'd factory cheaters
(salaried and collar-scrubbing).
He titillated men-of-action --- belly warming, hands
still rubbing on the parts they never mention.
He pacified the nappy-suffering, infant-bleating
one-line jokers --- T.V. documentary makers
(overfed and undertakers).
Sunday paper backgammon players --- family-scarred
and women-haters.
Then he called the band down to the stage and he
looked at all the friends he'd made.
The minstrel in the gallery looked down on the
rabbit-run.
And threw away his looking-glass - saw his face in
everyone.
Менестрель в галерее смотрели свысока
улыбающиеся лица .
Он встретился с взгляды --- наблюдается пространства между
старцев гогот .
Он варится песню о любви и ненависти --- косой
предложения --- и ждал он .
Он поляризовал тыквы пожиратели --- статический - жужжание
Панель - загонщики --- свеже день - glow'd заводские мошенники
( наемные и воротник - очистка ) .
Он щекотал мужчин - из - действий --- потепление живота , руки
еще потирая на части , они никогда не упоминают .
Он усмирил подгузник - страдание, младенческая - блеяние
одна линия джокеров --- Т.В. кинодокументалистов
( перекормили и предприниматели ) .
Воскресенье бумага нарды игроки --- семейного шрамами
и женщины- ненавистники .
Тогда он назвал группу вниз на сцену , и он
посмотрел на всех друзей он сделал .
Менестрель в галерее посмотрел вниз на
кролик перспективе .
И отбросил зеркальце - увидел его лицо в
каждый .
