Светофоры свет не жгут - ждут,
Даже ветра след простыл - сплыл.
То ли стужа, то ль жара тут,
То ли трепет, то ли боль крыл.
А по небу киноварь - марь,
По дорожке одуванцы в цвет.
Всё как прежде, только жаль, жаль,
Со вчера тебя теперь нет.
Сказаны слова ли в вечер,
Привечал ли, чаял нашей встречи,
Как любил, во что ты верил свято, -
Никогда уж не узнать мне, папа!
Не пришлось черкнуть и пары строк впрок,
Не сложилось пары фраз враз.
Просто я любил тебя как будто в долг,
И по-прежнему люблю так.
Как полынь-траву лобзал лоб,
Так неловко обхватив гроб.
Но увёл тебя к себе Бог,
И не дал мне даже пары слов в долг.
Скован кисеёй чёрной,
Скомкан красной кисеёй.
Речи на погосте вздорны,
Доброй мысли на погосте - ни одной.
Криками зашлась мама,
Плачут все, как детки - жалко,
Взять бы, улететь в кусты да ветки,
Да и закричать там чёрной галкой: Папа!
Traffic lights do not burn light - they wait,
Even the wind caught a trace - floated.
Either cold, or heat here
Either trembling, or the pain of wings.
And in the sky cinnabar is mare,
Along the path, dandelions in color.
Everything is as before, only sorry, sorry
You’re gone now since yesterday.
Have words been spoken in the evening
Did he welcomed our meeting,
How I loved what you believed sacredly -
Never to know me, Dad!
I didn’t have to drop a couple of lines for the future,
A couple of phrases did not work out at once.
I just loved you as if in debt
And still love that.
Like a wormwood-grass lobzal forehead,
So embarrassingly clutching the coffin.
But God led you to him
And he didn’t even give me a few words of debt.
Shackled in black muslin
Crumpled red muslin.
The speeches on the graveyard are absurd
Good thoughts on the graveyard - not a single one.
Mom started screaming
They cry like babies - it's a pity
Take it, fly into the bushes and branches,
Yes, and scream there black daw: Dad!
