Доманский:
Граф Алексей Орлов.
Орлов:
Доманский.
Доманский:
Вы лжец, вы как лютый волк
без души и чести.
И мой безусловный долг
Вас убить на месте, за тот безысходный плен
где она томится.
За мрак и молчание стен, за горечь слез.
И пусть роковой наш час не теперь наступит.
Орлов она любит вас, беззаветно любит.
И лишь потому жива в каземате мрачном,
Что вас каждый день звала, каждый миг ждала и ждет сейчас.
Орлов:
Тебя значит простили? Вот уж кому везенье, а вот и не знаю будет ли мне прощенье.
где твоя шпага мститель, бей наповал, изволь!
Мне бы легче подохнуть, чем терпеть эту боль.
Доманский:
Иди и спаси её если правда любишь.
Орлов:
Не во власти я теперь
Доманский:
тебе и простится все и вину искупишь.
Орлов:
Всё в руках её поверь...
Доманский:
Весь двор у тебя в руках.
Орлов:
Он был у меня в руках 1000 лет назад.
Доманский:
Иди и спаси её, больше некому спасти её.
Орлов:
Я скажу тебе честно,
Что моё сердце гложет.
На пути моём крестном,
Мне только Бог поможет.
Ну поставь же ты свечки, К небу свой взор возвысь,
И за нас перед богом хорошо помолись.
Помолись Доманский.
Dansky:
Count Alexey Orlov.
Orlov:
Domanian.
Dansky:
You are a liar, you like a bubble wolf
Without soul and honor.
And my unconditional debt
You kill you on the spot, for that hopeless captivity
Where she languishes.
For darkness and silence of walls, for bitterness of tears.
And let the fatal hour will not come now.
Eagles she loves you, selflessly loves.
And only therefore alive in the income manmate,
That you wondered every day, I waited every moment and waits now.
Orlov:
Did you mean forgiven? That's where the luck is, but I don't know if forgive me.
Where is your sword avenger, Bay satisfied, please!
It would be easier for me to die, than to tolerate this pain.
Dansky:
Go and save her if the truth love.
Orlov:
I'm not in power now
Dansky:
You will say everything and you will swim away.
Orlov:
I believe everything in your hands ...
Dansky:
All the courtyard in your hands.
Orlov:
He was in my hands 1000 years ago.
Dansky:
Go and save her, no one save her anymore.
Orlov:
I will tell you honestly
That my heart is gnawing.
On the way, my godfather,
I only will help me.
Well, put the candles you, to the sky, wearing your gaze,
And for us before God is well published.
Pray Dansky.
