Текст песни Oxxxymiron - Лондонский мастер граффити

Я рос один, только «Два капитана», «Три мушкетера»,
«Четыре танкиста» делали картину путевой
Мне было пять, я гадкий лебединый утенок,
От шести до семи я возненавидел учебу,
На колесе восьмерка, во дворе спалили "девятку"
«Девять с половиной недель» все объяснили мне внятно
Досчитал до десяти - нахуй прятки
Каждую осень одиннадцатого пускал в дом напротив бумажный самолетик
Говорят ты ободрал двенадцать колен, чтобы взобраться наверх,
Я "Пятницу тринадцать" смотрел, потом эмиграция, плен,
Меня в нем носит и носит, в 14 ощущал себя на 88.
Хотя я сбился, номера в мобиле визжат,
38 попугаев, 44 чижа, кому 1001 ночь с тобой, а мне ни одной,
Привет на дно, 20000 лье под водой

Эти цифры и цвета - тысячи цитат, визы, паспорта
все растворится без следа,
И все что испытал: все лица и скитания, блеск и нищета,
сохранится лишь в моих текстах.

Я был зеленым, когда черным налом звались наличные,
Когда Белый дом был то желтым, то красно-коричневым,
Бумер - черным, Саня - Белым и желтою - пресса,
Когда "Мегаполис экспресс" писал про черные мессы,
Когда пиджак должен был быть малиновым,
А я бредил белым солнцем в пустыне,
И желтою субмариною покинул дом,
Был что то сделать бессилен,
И каждый Красный день календаря иссера был синим,
Зеленый змий и красный глаз от purple eyes,
Мне 26, еще один год, и я Курт Кобейн,
И я столько дней был белой вороной, прохожим средь
Голубой крови, белой кости, золотой молодежи
И вот я, не желторотый, но лет мало еще,
Не чернорабочий, но и не белый воротничок,
Но мой мир серый, ведь не в моей постели она,
Привет со дна, где нет места пастельным тонам

I grew up alone, only the "Two Captains", "The Three Musketeers"
"Four tanker" do now track
I was five, I was the ugly duckling swan,
From six to seven I hated school,
At the wheel of eight, in the yard burned & quot; nine & quot;
"Nine and a half weeks," explained everything to me clearly
Count to ten - fuck hide
Every autumn blew in the eleventh house opposite a paper airplane
Say you're skinned twelve tribes, to climb up,
I & quot; Friday thirteen & quot; looked, then emigration, captured,
I was wearing it, and is in 14 felt 88.
Although I lost numbers in Mobile scream,
38 parrots, 44 siskin, who in 1001 the night with you, and I have no,
Hello to the bottom, 20,000 Leagues Under the Sea

These numbers and colors - thousands of quotes, visas, passports
everything dissolves without a trace,
And all experienced: all persons and wanderings, glitter and poverty,
It remains only in my texts.

I was green when were called black cash cash
When the White House was then yellow, then red-brown,
Boomer - black, Sanya - white and yellow - press
When & quot; Megapolis Express & quot; I wrote about the black masses,
When the jacket had to be crimson,
I raved about the white sun in the desert,
And Yellow Submarine out of the house,
He was powerless to do something,
And every red letter day Isser was blue,
Drunkenness and red eyes from the purple eyes,
I am 26, one more year, and I'm Kurt Cobain,
And many days I was the black sheep, amid passers
Blue blood, bone white, golden youth
And here I am not inexperienced, but years of little else
Not a laborer, but not white collar,
But my world is gray, not because she was in my bed,
Hello from the bottom, where there is no space pastel tones