Prolo ordinaire peuple de Paris
Rouge-gorge est fier d'être né ici
Quartier populaire bistrots et bougnats
Et marchés couverts rues des enfants rois
Rouge-gorge doit son surnom bizarre
A sa jolie voix et à son foulard
Rouge son foulard autour de son cou
Rouge sa mémoire à jamais debout
Rouge-gorge chante le Temps des Cerises
Dans les rues vivantes lorsqu'un jour arrive
Le temps des noyaux et des bulldozers
Et des vrais salauds en costumes clairs
Quelque sous-ministre a attaché-case
Et mine sinistre l'âme versaillaise
Décrète trop vieux tout ce quartier-là
Y foutra le feu si le vieux s'en va pas
Rasée la maison détruit l'atelier
Des cages en béton les ont remplacés
Adieu, réverbères ampoules au plafond
Bonjour la lumière des tristes néons
Chassés les prolos et chassée la vie
Parkings et bureaux ont bouffé Paris
Les petites gens sont des gens sérieux
Iront gentiment Peupler les banlieues
Chante, Rouge-gorge le Temps des Cerises
Savigny-sur-orge paraîtra moins grise
Chante aussi Paname que les assassins
Ont livré aux flammes sans brûler leurs mains
Chante la mémoire que Doisneau préserve
De Paris, le soir d'avant qu'elle crève
Chante la bâtarde Paris-la-soumise
Que Doisneau regarde et qui agonise
Et qui agonise
Обычные люди Парижа
Rouge-Gorge гордится тем, что родился здесь
Популярный район бистрот и Бугнат
И покрытые рынки детей королей
Red Gorge обязан своим странным прозвищем
К его красивому голосу и его шарфу
Красный шарф на шее
Красный его память навсегда стоя
Rouge-Gorge поет время вишни
На живых улицах, когда наступает однажды
Время ядер и бульдозеры
И настоящие ублюдки в четких костюмах
Какой-то подчиненной прикреплен
И зловещая моя Версиллазская душа
Указывает весь этот район слишком старый
Не завладел старым, если старик не уходит
Брит дом разрушает мастерскую
Бетонные клетки заменили их
Прощай, луковица реверберберс на потолке
Привет, свет грустного неонового
Преследовал проле и преследовал жизнь
Парковки и офисы вытащили Париж
Маленькие люди серьезные люди
Любезно заполняет пригороды
Петь, красный, время вишни
Savigny-Sur-orge будет выглядеть менее серым
Петь как панам, как убийцы
Доставляется в пламя, не сжигая их руки
Поет память, которую сохраняет Doisneau
Из Парижа, вечер перед тем, как она разрывается
Петь париж-ла-сумиз
На что смотрит и кто мучится
И что мучится
