Ταξίδευες κυνηγημένη από τη μοίρα σου
για την κατάλευκη μα πένθιμη Ελβετία,
πάντα στο deck, σε μια σαιζ-λογκ πεσμένη, κάτωχρη
απ΄ τη γνωστή και θλιβερότατην αιτία
Πάντοτε ανήσυχα οι δικοί σου σε τριγύριζαν,
μα εσύ κοιτάζοντας τα μάκρη αδιαφορούσες,
σ΄ ότι σου λέγαν πικρογέλαγες, γιατί ένιωθες
πως για τη χώρα του θανάτου οδοιπορούσες
Κάποια βραδιά, που από το Στρόμπολι περνούσαμε,
είπες σε κάποιον γελαστή, σε τόνο αστείου:
Πως μοιάζει τ' άρρωστο κορμί μου, καθώς καίγεται,
με την κορφή τη φλεγομένη του ηφαιστείου!
Ύστερα σ΄ είδα στη Μαρσίλια σαν εχάθηκες
μέσα στο θόρυβο χωρίς να στρέψεις πίσω.
Κι εγώ που μόνο την υγρήν έκταση αγάπησα,
λέω πως εσένα θα μπορούσα ν΄ αγαπήσω
Вы путешествовали на охоту по своей судьбе
Для беловатой, но скорбной Швейцарии,
Всегда в палубе, в павшем морском логги, вниз по склону
хорошо известным и грустным делом
Всегда с тревогой с тревогой твои были рядом с тобой,
Но вы смотрите на макри безразлично,
В том, что они называли тебя горьким, потому что ты чувствовал
Как насчет страны смерти
Когда -нибудь мы проходили через Стромболи,
Вы сказали кому -то смеяться, шутками тоном:
Как выглядит мое больное тело, когда оно горит,
С вершиной воспаления вулкана!
Тогда я увидел тебя на Марсиле, когда ты был потерян
Внутри шума, не поворачиваясь назад.
И я, кто только влажная протяженность, я любил,
Я говорю, что ты можешь любить
