Текст песни Rudimentary Peni - Better Not Born

It seemed like a damn futile business to keep on living. No more tutors - high school next September which would probably be a devilish bore, since one couldn't be as free and easy as one had been during brief snatches at the neighbourly Slater Avenue school...Oh hell! Why not slough off consciousness altogether?...The whole life of man was a mere cosmic second -so I couldn't be missing much. The method was the only trouble. I didn't like messy exits, and dignified ones were hard to find. Really good poisons were hard to get -those in my chemical laboratory (I reestablished this institution in the basement of the new place) were crude and painful. Bullets were spattery and unreliable. Hanging was ignominious. Daggers were messy unless one could arrange to open a wrist in a bowl of warm water -and even that had its drawbacks despite good Roman precedent. Falls from a cliff were positively vulgar in view of the probable state of the remains. Well what tempted me most was the warm, shallow reed-grown Barrington River down the east shore of the bay. I used to go there on my bicycle and look speculatively at it. (That summer I was always on my bicycle wishing to be away from home as much as possible since my abode reminded me of the home I had lost). How easy it would be to wade among the bushes and lie face down in the warm water till oblivion came. There would be a certain gurgling or choking unpleasantness at first, but it would soon be over. Then, the long, peaceful night of non-existence... What I had enjoyed from the mythical start of eternity till the 20th of August 1890. More and more I looked at the river on drowsy sun-golden summer afternoons. I liked to think of the beauty of the sun and blue river and green shores and distant white steeple as enfolding me at the last -it would be as if the element of mystical cosmic beauty were dissolving me, and yet certain elements -notably scientific curiosity and a sense of world drama- held me back. Much in the universe baffled me, yet I knew I could pry the answers out of books if I lived and studied longer. Things have learned to walk that ought to crawl.

Казалось, черт возьми, бесполезным бизнесом, чтобы продолжать жить. Больше больше нет репетиторов - средняя школа в следующий сентябрь, который, вероятно, будет дьявольским отверстием, так как можно было бы не так свободно и легко, как только во время коротких схваток на соседней школе Avenue Avenue ... О, Почему бы не совсем сознать сознание? ... Вся жизнь человека была простой космической секундой -Со, я не мог пропустить много. Метод был единственной проблемой. Мне не нравилось грязные выходы, а достойные были трудно найти. Действительно хорошие яды было трудно получить в моей химической лаборатории (я восстановил это учреждение в подвале нового места) были грубыми и болезненными. Пули были брызгими и ненадежными. Висит был невероятно. Тагеры были грязными, если только один не мог отбросить запястье в миску из теплой воды и даже уходящей ее недостатки, несмотря на добрый римский прецедент. Водоход от утеса были положительно вульгарными ввиду вероятного состояния останков. Что ж, что искушено мне больше всего было теплым, неглубоким тростником Река Баррингтон по восточному берегу залива. Раньше я ходил туда на велосипеде и умозрительно смотришь на него. (Это лето я всегда был на велосипеде, желающих быть вдали от дома как можно больше, так как моя обитель напомнил мне о доме, которого я потерял). Насколько легко было бы уйти среди кустов и лежать лицом вниз в теплой воде, пока не пришло забвение. Сначала было бы определенное булькалинг или сначала задыхаясь, но вскоре это будет закончено. Затем, долгое, спокойная ночь несуществования ... Что мне понравилось от мифического начала вечности до 20 августа 1890 года. Больше и больше я посмотрел на реку на сонственских солнцезных золотых летних днем. Мне понравилось подумать о красоте солнца и голубой реки и зеленых берегов и отдаленного белого шпиля, так как впустую меня на последнем случае, как будто элемент мистической космической красоты был растворяется мной, и все же определенные элементы - бесчисленное научное любопытство И чувство мирового драмы, подняло меня. Многое во вселенной, сбившими меня, но я знал, что я могу порывать ответы из книг, если я жил и учился дольше. Вещи научились ходить, что должны ползти.