Ночью безлунной, стоном старуха метель
Вдруг растревожит седины бескрайних снегов.
В северном небе врата оборвёт с петель
В скованный льдами град позабытых богов.
Тени минувшего вихрем разбитых судеб,
Лживых заветов чумой обращенных в прах,
У алтаря кадила остудят,
В души безликих вселяя страх.
Тем, что в мольбах новой зари ждут,
Мертвенно бледной рукой сжимая молитвослов,
Ветры неистово щеки бесстыжие жгут,
Болью немых, порабощённых веков.
Ночью безлунной стоном старуха метель
Вдруг растревожит седины бескрайних снегов.
В северном небе врата оборвёт с петель
В скованный льдами град позабытых богов.
15 мая 2007 г.
Bezlunna at night, groan old woman blizzard
Suddenly, the gray -haired snowdown will be alarmed.
In the northern sky, the gates will break off the loops
A hail of the forgotten gods in constrained by ice.
Shadows of the past vortex of broken fates,
The false covenants of the plague facing ashes,
The altar of Kadil will be cooled,
In the souls of the faceless instilling fear.
The fact that in the prayers of the new dawn they are waiting,
With a deadly pale hand, squeezing the prayer prayer
The winds are frantically cheeky cheap burning,
Pain of dumb, enslaved centuries.
At night, an old -luna groan of an old woman blizzard
Suddenly, the gray -haired snowdown will be alarmed.
In the northern sky, the gates will break off the loops
A hail of the forgotten gods in constrained by ice.
May 15, 2007
