Weary with toil, I baste me to my bed,
The dear repose for limbs with travel tired,
But then begins a journey m my head,
To work my mind, when body's work's expired;
For then my thoughts (from far where I abide)
Intend a zealous pilgrimage to thee,
And keep my drooping eyelids open wide,
Looking on darkness which the blind do see;
Save that my soul's imaginary sight
Presents thy shadow to my sightless view,
Which, like a jewel (hung in ghastly night),
Makes black night beauteous, and her old face new.
Lo thus by day my limbs, by night my mind,
For thee, and for myself, no quiet find.
Устать с трудом, я снимаю меня к кровати,
Уважаемый отдых для конечностей с путешествиями устал,
Но тогда начинается путешествие м в голову,
Работать мой разум, когда истек срок действия тела;
Ибо тогда мои мысли (от далеко, где я остаюсь)
Намерены ревностное паломничество к тебе,
И держать свои поникшие веки открытыми широкими,
Глядя на тьму, которую слепой видит;
Сохранить, что мнимое зрелище моей души
Представляет твою тень к моему без зрения,
Который, как жемчужина (висел в страшной ночью),
Делает черную ночь Beauteous, а ее старое лицо новым.
Lo Таким образом, днем мои конечности, ночью мой разум,
Для тебя, а для себя нет тихого найти.
