Текст песни Sopor Aeternus - The Sleeper

("Sleeper" by Edgar Allan Poe)

At midnight, in the month of June,
I stand beneath the mystic moon.
An opiate vapor, dewy, dim,
Exhales from out her golden rim,
And, softly dripping, drop by drop,
Upon the quiet mountain top,
Steals drowsily and musically
Into the universal valley.
The rosemary nods upon the grave;
The lily lolls upon the wave;
Wrapping the fog about its breast,
The ruin molders into rest;
Looking like Lethe, see! the lake
A conscious slumber seems to take,
And would not, for the world, awake.
All Beauty sleeps!- and lo! where lies
Irene, with her Destinies!
O, lover bright! can it be right-
This window open to the night?
The wanton airs, from the tree-top,
Laughingly through the lattice drop-
The bodiless airs, a wizard rout,
Flit through thy chamber in and out,
And wave the curtain canopy
So fitfully- so fearfully-
Above the closed and fringed lid
'Neath which thy slumb'ring soul lies hid,
That, o'er the floor and down the wall,
Like ghosts the shadows rise and fall!
Oh, lover dear, hast thou no fear?
Why and what art thou dreaming here?
Sure thou art come O'er far-off seas,
A wonder to these garden trees!
Strange is thy pallor! strange thy dress,
Strange, above all, thy length of tress,
And this all solemn silentness!

My lover sleeps! Oh, may he sleeps,
Which is enduring, so be deep!
Heaven have he in its sacred keep!
This chamber changed for one more holy,
This bed for one more melancholy,
I pray to God that he may lie
For ever with unopened eye,
While the pale sheeted ghosts go by!

My love, he sleeps! Oh, may he sleep
As it is lasting, so be deep!
Soft may the worms about his creep!
Far in the forest, dim and old,
For his may some tall vault unfold-
Some vault that oft has flung its black
And winged panels fluttering back,
Triumphant, o'er the crested palls,
Of his grand family funerals-
Some sepulchre, remote, alone,
Against whose portal she hath thrown,
In childhood, many an idle stone-
Some tomb from out whose sounding door
He ne'er shall force an echo more,
Thrilling to think, poor child of sin!
It was the dead who groaned within.

В июне, в полночь, в мгле сквозной,
Я был под странною луной.
Пар усыпительный, росистый,
Дышал от чаши золотистой,
За каплей капля, шел в простор,
На высоту спокойных гор,
Скользил, как музыка без слова,
В глубины дола мирового.
Спит на могиле розмарин,
Спит лилия речных глубин;
Ночной туман прильнул к руине!
И глянь! Там озеро в ложбине,
Как бы сознательно дремля,
Заснуло, спит. Вся спит земля.
Спит Красота! - С дремотой слита
(Ее окно в простор открыто)
Ирэна, с нею Судеб свита.

О неги дочь! Тут как помочь?
Зачем окно открыто в ночь?
Здесь ветерки, с вершин древесных,
О чарах шепчут неизвестных -
Волшебный строй, бесплотный рой,
Скользит по комнате ночной,
Волнуя занавес красиво -
И страшно так - и прихотливо -
Над сжатой бахромой ресниц,
Что над душой склонились ниц,
А на стенах, как ряд видений,
Трепещут занавеса тени.

Тебя тревоги не гнетут?
О чем и как ты грезишь тут?
Побыв за дальними морями,
Ты здесь, среди дерев, с цветами.
Ты странной бледности полна.
Наряд твой странен. Ты одна.
Странней всего, превыше грез,
Длина твоих густых волос.
И все объято тишиною
Под той торжественной луною.

Спит красота! На долгий срок
Пусть будет сон ее глубок!
Молю я Бога, что над нами,
Да с нераскрытыми очами,
Она здесь вековечно спит,
Меж тем как рой теней скользит,
И духи в саванах из дыма
Идут, дрожа, проходят мимо.

Любовь моя, ты спишь. Усни
На долги дни, на вечны дни!
Пусть мягко червь мелькнет в тени!
В лесу, в той чаще темноокой,
Пусть свод откроется высокий,
Он много раз здесь

(«Спящий» Эдгара По)

В полночь, в июне месяце,
Я стою под мистической луной.
Пары опиатов, росные, тусклые,
Выдыхает из ее золотого обода,
И, мягко капая, по капле,
На тихой вершине горы,
Крадет сонно и музыкально
В универсальную долину.
Розмарин кивает на могилу;
Лилия валяется на волне;
Заворачивая туман вокруг своей груди,
Руины превращаются в покой;
Выглядит как клятва, видите! Озеро
Сознательный сон, кажется, берет,
И не проснулся бы для мира.
Вся красота спит! - и вот! где лежит
Ирэн, с ее судьбами!
О, любимый, яркий! это может быть правильно
Это окно, открытое на ночь?
Буйный воздух, с вершины дерева,
Смеясь сквозь решетку,
Бестелесный воздух, разгром волшебника,
Пролетай через твою комнату внутрь и наружу,
И взмахи занавеской
Так бодро, так страшно
Над закрытой крышкой с бахромой
«Под которой спряталась твоя дремлющая душа»,
Это по полу и по стене,
Как призраки, тени поднимаются и опускаются!
О, любимый, дорогой, ты не боишься?
Почему и что ты здесь спишь?
Конечно, ты пришел в дальние моря,
Чудо с этими садовыми деревьями!
Странная твоя бледность! странное твое платье,
Странно, прежде всего, твоя длина локона,
И это все торжественная тишина!

Мой любовник спит! О, пусть он спит,
Который терпит, так что будь глубже!
Небеса он в своей святой держать!
Эта комната изменилась на еще одну святую,
Эта кровать для еще одной тоски,
Я молю Бога, чтобы он лгал
Навсегда с закрытыми глазами,
Пока бледные листовые призраки проходят мимо!

Моя любовь, он спит! О, он может спать
Как это долго, так что будьте глубоки!
Мягких майских червяков по поводу его подлости!
Далеко в лесу, тусклом и старом,
По его словам, может открыться какое-то высокое хранилище
Некоторое хранилище, которое часто бросало его черное
И крылатые панели развеваются,
Триумфальная, над гребнями
Из его великих семейных похорон
Некоторая гробница, отдаленная, одна,
На чей портал она бросила,
В детстве много пустых камней
Некоторая гробница из чьей двери
Он никогда не заставит эхо больше,
Волнующий думать, бедное дитя греха!
Это были мертвые, которые стонали внутри.

В июне, в полночь, в мгле сквозной,
Я был под странною луной.
Пар усыпительный, росистый,
Дышал от чаши золотистой,
Шелк в простор,
На высоту спокойных гор,
Скользил, как музыка без слов,
В глубины дола мирового.
Спит на могиле розмарин,
Спит лилия речных глубин;
Ночной туман прильнул к руине!
И глянь! Там озеро в ложбине,
Как бы сознательно дремля,
Заснуло, спит. Вся спит земля.
Спит Красота! - С дремотой слита
(Ее окно в простор открыто)
Ирэна, с нею Судеб свита.

О неги дочь! Тут как помочь?
Зачем окно открыто в ночь?
Здесь ветерки, с вершин древесных,
О чарах шепчут неизвестных -
Волшебный строй, бесплотный рой,
Скользит по комнате ночной,
Волнуя занавес красиво -
И страшно так - и прихотливо -
Над сжатой бахромой ресниц,
Что над душой склонились ниц,
А на стенах, как ряд видений,
Трепещут занавеса тени.

Тебя тревоги не гнетут?
О чем и как ты грезишь тут?
Побыв за дальними морями,
Ты здесь, среди деревни, с цветами.
Ты странной бледности полна.
Наряд твой странен. Ты одна.
Странней всего, превыше грез,
Длина твоих густых волос.
И все объято тишиною
Под той торжественной луною.

Спит красота! На долгий срок
Пусть будет сон ее глубоким!
Молю я Бога, что над нами,
Да с нераскрытыми очами,
Она здесь вековечно спит,
Меж тем как рой теней скользит,
И духи в саванах из дыма
Идут, дрожа, проходят мимо.

Любовь моя, ты спишь. Усни
На долгие дни, на вечные дни!
Пусть мягко червь мелькнет в тени!
В лесу, в той чаще темноокой,
Пусть свод откроется высокий,
Он много раз здесь