When the low heavy sky weighs like a lid
on the spirit aching for the light.
And when embracing the horizon, it pours on us
a black day which is sadder than any night.
When the Earth is turned into a gripping dungeon
in which hope like a bat flutters blindly.
And bruises it's timid wing and tender head
against the walls and rotted ceilings.
When the rain, stretching down it's long streaks of water
imitates the bars of an enormous prison.
And a silent throng of lonesome spiders come
and weave their webs inside our brains.
And suddenly the bells swing angrily,
and hurl their hideous uproar into the sky
like a band of wandering spirits
who weigh over them, listening.
And long hearses, without drums, or music,
move in a slow procession through my soul.
And defeated hope, bursts into tears.
And the feirce tyrant, anguish, sets its black banner on my bowed head.
Когда низкое тяжелое небо весит как крышка
на духе жаждет света.
И когда охватывает горизонт, это льется на нас
черный день, который печальнее любой ночи.
Когда Земля превращается в захватывающее подземелье
в которой надежда, как летучая мышь, трепетает вслепую.
И синяки это робкое крыло и нежная голова
против стен и гнилых потолков.
Когда идет дождь, стекают длинные полосы воды
имитирует решетку огромной тюрьмы.
И тихая толпа одиноких пауков приходит
и вплетать их ткани в наш мозг.
И вдруг колокола сердито качаются,
и бросить их отвратительный шум в небо
как группа странствующих духов
кто весит над ними, слушает.
И длинные катафалк, без барабанов или музыки,
двигаться в медленной процессии через мою душу.
И победившая надежда, расплакалась.
И яростный тиран, страдание, устанавливает свое черное знамя на мою склоненную голову.
