Текст песни Stahlgewitter - Stedingsehre

Ein nordisch freies Volk seit unvordenklicher Zeit,
Gott schuf das Meer, die Stedinger den Deich.
Hier ragt die Irminsul zum Himmel hoch empor, (1)
Die stumm zerzauste Esche über Sumpf und dem Moor.

Свободный северный народ с незапамятных времён,
Бог создал море, а штединги построили плотину.
Здесь возвышается в небо Ирминсуль, (1)
Немой раскидистый ясень растёт над болотом и трясиной.

An ihren Giebeln, Pferdeköpfe: Wotans Zeichen,
Dem alten Glauben treu und urheidnischen Bräuchen.
Gepeitscht vom Sturmwind von den Wellen und der Flut,
Alt angestammtes Recht und arteigenes Blut.

На их крышах конские головы: Вотана знак,
Хранят старую веру и древнеязыческие традиции.
В шторм волны прилива бьются о берег,
Старое наследственное право и кровь господства.

Hier sind sie ihre eigenen Herren und regieren sich allein,
Ohne Tribut an Kirchens Fürsten, für des Kreuzes falschen Schein.
Man nennt sie Ketzer in des Kaisers Acht,
Verhängt des Papstes Bann.
Von den des Herrn, die Schwarzen Mönche
Verkünden es im ganzen Land.
Gottes Streiter und Kreuzfahrer,
Söldnerheere strömen jetzt herbei, Bremens Bischof will ihr Blut,
Stedingen ist Vogelfrei!

Здесь они сами себе господа и правят единолично,
Не платят дань церковным властям за ложное сияние крестов.
Их называют еретиками, император объявил их вне закона,
Папа отлучил их от церкви.
Слуги Господа, чёрные монахи
Трубят об этом по всей стране.
Воины Христа, крестоносцы,
И наёмные войска сейчас стекаются сюда, архиепископ Бремена хочет их крови,
Штединги вне закона!

Leuchtfeuer brennen auf den Deichen,
Die freien Krieger stehen auf Wacht.
Sie werden niemals von hier weichen,
Stedingen rüstet sich zur Schlacht.

Сигнальные огни горят на плотинах,
Свободные воины держат стражу.
Никогда отсюда они не отступят,
Штединги готовятся к бою.

Beutegier und Mordlust locken
Die fremde Übermacht fällt ein.
Ströme ungetrübten Blutes werden bald vergossen sein,
Schnöde Knechtschaft oder Tod lautet nämlich Ihre Wahl.
Todesmutig stürzen sich die Hünen in den blanken Stahl,
Fürchterlich wüten die Schwerter, erbittert halten sie noch Stand,
Sie kämpfen löwengleich und stolz, trotzig bis in den Untergang.

Движимые жаждой наживы и крови,
Вторглись чужие полчища.
Потоки чистой крови будут скоро забыты,
Позорное рабство или смерть – вот каким был их выбор.
Презирая смерть, витязи оголили сталь,
Страшно свирепствовали мечи, ожесточённо держались они,
Они сражались, как львы, гордо и храбро, до самой смерти.

Leuchtfeuer brennen auf den Deichen,
Heerhörner schallen durch die Nacht.
Sie werden niemals von hier weichen,
In Altenesch wütet die Schlacht.

Сигнальные огни горят на плотинах,
Боевой рог трубит в ночи.
Никогда отсюда они не отступят,
В Альтенеше свирепствует битва.

Bolko von Bardenfleth schreitet durch Blut und Flammen, (2)
Dicht um ihn herumgescharrt der letzte Haufen seiner Mannen.
Es rufen uns die Götter, die wir noch heut verehren,
Kein Krummstab und kein Kruzifix werden uns je bekehren.
Die Nacht bricht an und blutgetränkte Nebel wallen,
Sie senkt ihren Trauermantel; Alle sind gefallen
Im Todeskampf der Freien, das Letze Auge bricht.
Stedingen stirbt, aber Stedingen fügt sich nicht!
Stedingen stirbt, aber Stedingen fügt sich nicht!

Болько фон Барденфлет кричал сквозь кровь и пламя, (2)
Вокруг него плотно держалась последняя горсть его людей.
Он призывал Богов, которых мы и сегодня чтим,
Никогда не подчинимся власти епископа и распятию.
Наступает ночь, клубится пропитанный кровью туман,
Он опускает свой саван; все пали
В смертельной битве за свободу, закрылись их глаза.
Штединги погибли, но не покорились!
Штединги погибли, но не покорились!

Leuchtfeuer brennen auf den Deichen
Heerhörner schallen durch die Nacht
Sie werden niemals von hier weichen
Ein freies Volk stirbt heute Nacht! (x2)

Сигнальные огни горят на плотинах,
Боевой рог трубит в ночи.
Никогда отсюда они не отступят,
Свободный народ сегодня ночью примет смерть! (x2)

Ein nordisch freies Volk seit unvordenklicher Zeit,
Gott schuf das Meer, die Stedinger den Deich.
Hier ragt die Irminsul zum Himmel hoch empor, (1)
Die stumm zerzauste Esche über Sumpf und dem Moor.

Свободный северный народ с незапамятных времён,
Бог создал море, а штединги построили плотину.
Здесь возвышается в небо Ирминсуль, (1)
Немой раскидистый ясень растёт над болотом и трясиной.

An ihren Giebeln, Pferdeköpfe: Wotans Zeichen,
Dem alten Glauben treu und urheidnischen Bräuchen.
Gepeitscht vom Sturmwind von den Wellen und der Flut,
Alt angestammtes Recht und arteigenes Blut.

На их крышах конские головы: Вотана знак,
Хранят старую веру и древнеязыческие традиции.
В шторм волны прилива бьются о берег,
Старое наследственное право и кровь господства.

Hier sind sie ihre eigenen Herren und regieren sich allein,
Ohne Tribut an Kirchens Fürsten, für des Kreuzes falschen Schein.
Man nennt sie Ketzer in des Kaisers Acht,
Verhängt des Papstes Bann.
Von den des Herrn, die Schwarzen Mönche
Verkünden es im ganzen Land.
Gottes Streiter und Kreuzfahrer,
Söldnerheere strömen jetzt herbei, Bremens Bischof will ihr Blut,
Stedingen ist Vogelfrei!

Здесь они сами себе господа и правят единолично,
Не платят дань церковным властям за ложное сияние крестов.
Их называют еретиками, император объявил их вне закона,
Папа отлучил их от церкви.
Слуги Господа, чёрные монахи
Трубят об этом по всей стране.
Воины Христа, крестоносцы,
И наёмные войска сейчас стекаются сюда, архиепископ Бремена хочет их крови,
Штединги вне закона!

Leuchtfeuer brennen auf den Deichen,
Die freien Krieger stehen auf Wacht.
Sie werden niemals von hier weichen,
Stedingen rüstet sich zur Schlacht.

Сигнальные огни горят на плотинах,
Свободные воины держат стражу.
Никогда отсюда они не отступят,
Штединги готовятся к бою.

Beutegier und Mordlust locken
Die fremde Übermacht fällt ein.
Ströme ungetrübten Blutes werden bald vergossen sein,
Schnöde Knechtschaft oder Tod lautet nämlich Ihre Wahl.
Todesmutig stürzen sich die Hünen in den blanken Stahl,
Fürchterlich wüten die Schwerter, erbittert halten sie noch Stand,
Sie kämpfen löwengleich und stolz, trotzig bis in den Untergang.

Движимые жаждой наживы и крови,
Вторглись чужие полчища.
Потоки чистой крови будут скоро забыты,
Позорное рабство или смерть – вот каким был их выбор.
Презирая смерть, витязи оголили сталь,
Страшно свирепствовали мечи, ожесточённо держались они,
Они сражались, как львы, гордо и храбро, до самой смерти.

Leuchtfeuer brennen auf den Deichen,
Heerhörner schallen durch die Nacht.
Sie werden niemals von hier weichen,
In Altenesch wütet die Schlacht.

Сигнальные огни горят на плотинах,
Боевой рог трубит в ночи.
Никогда отсюда они не отступят,
В Альтенеше свирепствует битва.

Bolko von Bardenfleth schreitet durch Blut und Flammen, (2)
Dicht um ihn herumgescharrt der letzte Haufen seiner Mannen.
Es rufen uns die Götter, die wir noch heut verehren,
Kein Krummstab und kein Kruzifix werden uns je bekehren.
Die Nacht bricht an und blutgetränkte Nebel wallen,
Sie senkt ihren Trauermantel; Alle sind gefallen
Im Todeskampf der Freien, das Letze Auge bricht.
Stedingen stirbt, aber Stedingen fügt sich nicht!
Stedingen stirbt, aber Stedingen fügt sich nicht!

Болько фон Барденфлет кричал сквозь кровь и пламя, (2)
Вокруг него плотно держалась последняя горсть его людей.
Он призывал Богов, которых мы и сегодня чтим,
Никогда не подчинимся власти епископа и распятию.
Наступает ночь, клубится пропитанный кровью туман,
Он опускает свой саван; все пали
В смертельной битве за свободу, закрылись их глаза.
Штединги погибли, но не покорились!
Штединги погибли, но не покорились!

Leuchtfeuer brennen auf den Deichen
Heerhörner schallen durch die Nacht
Sie werden niemals von hier weichen
Ein freies Volk stirbt heute Nacht! (x2)

Сигнальные огни горят на плотинах,
Боевой рог трубит в ночи.
Никогда отсюда они не отступят,
Свободный народ сегодня ночью примет смерть! (x2)