Дай загорится истинное пламя.
Я усомнился в трезвости сознания.
Где те границы, что начертил ранее?
Я позабыл какое нести знамя.
Во мне накаленный разряженный воздух, скорей чиркни спичкой.
Плюю пулемётными строками в мир, что без продыху сам меня гильзами пичкал
Каждый день до сего. Поднимусь иль унижен останусь, выкрутит питч как.
Но мой звук сейчас здесь среди них, и с высокой на твой репит чихал.
Я выкорчевал боль, на раны мне заплатки в пору шить,
Но кто знал, что диспансер мой будет мною же порушим.
Я с пылу с жару, но чувство вот вот небо запорошит.
Родится новь и дай бог не быть ей да из опарышей.
В давке за вшивые рейты, ебало в трейды, мой имидж - нищий криейтор.
И где отдаю себя ни за грош, тебе лишь торговать надобно, жалкий еврей ты!
Я зарычав, порыщу, достучусь до пульсирующей жилы, где сидит праведный гнев.
И развергнувши небеса в мир полетит тот мощнейший разряд, что источал нерв!
Дай загорится истинное пламя.
Я усомнился в трезвости сознания.
Где те границы, что начертил ранее?
Я позабыл какое нести знамя.
Чтобы глядеть далеко разве тебе нужно пару шей!
Кипит котелок так, что не видать ни зги, полон пар ушей.
Я изгоняю текст, чтобы не исходится парашей
На тех, кто близок мне и двигать готов со мной по Раше.
Изрыты глубины. Вуаль созидания сорвана. Шо по шотам.
Влитое творчество где то на лавке возле алко шопа шопа.
Я потерял себя былого, нового не нашёл, жопа шо там.
И во мраке ночи холодной губы мои изрекли шёпо-шепот.
Дай загорится истинное пламя.
Я усомнился в трезвости сознания.
Где те границы, что начертил ранее?
Я позабыл какое нести знамя.
Let the true flame light up.
I doubted the sobriety of consciousness.
Where are those borders that you drew earlier?
I forgot how to carry the banner.
In me, the discharged air is buried, sometimes struck a match.
Spit with machine -gun lines into the world that without a smoke he was stuffed with sleeves
Every day before this. I’ll rise, or I will be humiliated, I will twist the pitch how.
But my sound is now among them, and with high on your repita sneezed.
I uprooted pain, on the wounds I have patch at the time, to sew,
But who knew that my dispensary would be guaranteed by me.
I am with the heat of the heat, but the feeling here will rest.
New will be born and God forbid not to be her and out of maggots.
In a crush for lousy ranges, fucked in trades, my image is a beggar screening.
And where I give myself for a penny, you just need to trade, you are a miserable Jew!
I growl, growl, I will reach a pulsating vein, where righteous anger sits.
And having unfolded heaven into the world, that powerful discharge will fly that exuded the nerve!
Let the true flame light up.
I doubted the sobriety of consciousness.
Where are those borders that you drew earlier?
I forgot how to carry the banner.
To look far, do you need a couple of shei!
The pot is in full swing so that you can’t see a zgi, the ears are full.
I expel the text so that it does not proceed with para.
For those who are close to me and are ready to move with me along the rash.
The depths of the depth. The veil of creation is disrupted. Sho by shots.
Enraged creativity somewhere on a bench near Alco Shop Shop.
I lost myself the past, I did not find a new one, the ass sho there.
And in the darkness of the night, my cold lips spoke a whisper-whisper.
Let the true flame light up.
I doubted the sobriety of consciousness.
Where are those borders that you drew earlier?
I forgot how to carry the banner.
