Текст песни добрыйутром - крутое пике

Я самурай, ниндзя. Отвесь мне годных пилсов, чтобы поменяло. Чтобы взяло и не отпускало с неделю, чтобы был рад и в снег, и в град, и в бурю, и в слякоть. И пусть моё сознание сдует.

Хуже все равно уже не будет. Или будет, но я усердно постораюсь этого не заметить. Главное - это наметить цель и к ней идти, отворачиваться от поворотов, затыкать уши, чтобы не слышать тысячи ртов, что намеривают столкнуть.

Барыг, что хотят подороже толкнуть, людей, что думают со спины ножик воткнуть. Братан, не волнуйся, все бабы суки, а она больше всех. Ты без неё сможешь, ты ей не нужен, но не унывай, просто ты увидел край.

Не ломайся и не ломай. Не обещай того, что не собираешься выполнить. Не ври, не проси то, что сам можешь достать. Синица в руках - хорошо. Но просто постарайся и журавль тоже будет твой.

Оставь другу половину сигареты, помоги если можешь помочь. От себя же не убежишь, твори добро, храни искреннее. Не потеяй его с очередной бутылкой виски. Все наладится, просто будь собой.

Не ной, это сделаю я за тебя в своих песнях, ты сильный, сильнее меня. Моё счастье поддерживается разве что препаратами да её пальцами по ребрам. Я хочу с ней вдовем убраться отсюда в самые далекие дали.

Я буду читать стихи о стихийных чувствах. О том, как я нашел себя в её глазах. О том, какое голубое небо в Альпах, на пике. И пусть наши отношения никогда не закончатся, как полет "в крутое пике".

Так хочется поговорить по душам в пять утра, или убраться отсюда подальше. Скрыться от этой мерзкой псевдо-уютной фальши. Будильник, пора просыпаться, собираться на убогие дела.

Все плавится, вселенная в полиэтилене, заряди мне по вене чистым эфедрином. Чтобы глаза закатились от счастья, когда буду биться в конвульсиях. Объятиях, тебя или смерти.

В заперти относительно доброго. Но я сам добрый, добрый утром. У меня кончаются слова, приходится изъясняться этим позором, осадком, остатком разума. И слишком много белого шума в пространстве четырёх углов.

Не хватит факелов, чтобы осветить пустоту, темноту внутри. Но погоди, посмотри, там пожар, горит за дверью.на ней надпись.
Сорок.
Три.

I am a samurai, a ninja. Weigh up suitable pils to change. To take and not let go for a week, to be glad in the snow, and in the city, and in the storm, and in the slush. And let my mind blow away.

Anyway, it will not be worse anyway. Or it will, but I try hard not to notice this. The main thing is to outline the goal and go towards it, turn away from turns, plug your ears so as not to hear the thousands of mouths that you intend to push.

Hucksters that they want to push more expensively, people who think to stick a knife from the back. Bro, don’t worry, all the women are bitches, and she is the most. You can do without her, she doesn’t need you, but do not be discouraged, you just saw the edge.

Do not break or break. Do not promise what you are not going to fulfill. Do not lie, do not ask for what you yourself can get. A tit in the hands is good. But just try and the crane will be yours too.

Leave a friend half a cigarette, help if you can help. You cannot run away from yourself, do good, keep sincere. Don't sweat it with another bottle of whiskey. Everything will work out, just be yourself.

Not noah, I will do it for you in my songs, you are strong, stronger than me. My happiness is supported except by drugs and her fingers along the ribs. I want to get with her as a widow to get out of here to the farthest distances.

I will read poems about elemental feelings. About how I found myself in her eyes. About how blue the sky is in the Alps, at its peak. And let our relationship never end, like a flight "at a steep peak."

So I want to talk heart to heart at five in the morning, or get out of here far away. To hide from this vile pseudo-cozy falsehood. Alarm clock, it's time to wake up, get ready for poor things.

Everything melts, the universe in polyethylene, charge me through the vein with pure ephedrine. So that my eyes roll with happiness when I convulse. Embrace you or death.

The lock is relatively good. But I myself am kind, good morning. My words run out, I have to express myself with this shame, sediment, the rest of the mind. And too much white noise in the space of four corners.

Not enough torches to illuminate the void, the darkness inside. But wait, look, there is a fire burning behind the door. There is an inscription on it.
Forty.
Three.