Симонида
Ослепили тебя, прекрасная фреска!
Незамеченный, под покровом ночи,
ни красы твоей не щадя, ни блеска, —
басурман ножом тебе вынул очи.
Но не смог коснуться уст, что молчали,
и всего королевского лика в нимбе,
золотой короны, цветной вуали,
кос тяжелых твоих под ними...
На колонне, освещенной свечами,
я увижу тебя и — дивлюсь, настолько
ты судьбу свою переносишь стойко:
в мозаичном платье, бледна, печальна.
Как от дальних солнц, космической пыли,
проливается свет к нам из звездных облак,
а мы видим сияние, цвет и облик
тех далеких звезд, что уже остыли, —
так теперь в душе всё горит обида,
а со старых стен, что мрачнее ночи,
мне сияют ясно, моя Симонида,
те твои давно изъятые очи…
Simonida
Dazzled you, beautiful fresco!
Unnoticed under the cover of the night,
Neither the beauty of your own rather, neither gloss, -
Basurman knife took you out eyes.
But I could not touch the mouth, which was silent,
And the whole royal face in the Nim
Golden crown, colored veil,
Kohl hard your ...
On a column lit by candles
I will see you and - a day, so
You carry our fate:
In a mosaic dress, pale, sad.
From both long-air suns, cosmic dust,
Spring light to us from the star cloud,
And we see the radiance, color and appearance
those distant stars that have already cooled -
So now in the soul, everything burns offense,
and from old walls, that dark night,
I shine clearly, my simonide,
Those your long seized eyes ...
