Мессир, я знаю: не пробиться в Вашу свиту,
Хотя намеренно отчаянно грешу.
И если я напоминаю Маргариту,
То только тем, что ничего не попрошу.
И статус ведьмы мне не больно то и нужен —
Еще успею оказаться на костре,
Хотя, наверное, смотрелась бы не хуже,
Над этим городом летая на метле.
Мессир, я с Вами воздержусь от всяких сделок,
Хотя, похоже, не придется выбирать.
У Ваших глаз такой немыслимый оттенок,
Что пуританки соглашаются играть.
Вы лет пятьсот уже не игрывали в кости,
Но я-то знаю: надо быть настороже.
Часы давным-давно показывают осень,
А Вы ни слова не спросили о душе.
Мессир, я знала, что в итоге проиграю,
Но попрощаться почему-то не спешу.
И если я кого-то Вам напоминаю,
То только тем, что ничего не попрошу.
Messir, I know: do not break into your retinue,
Although I deliberately sin in frantically.
And if I remind Margarita,
Then only by the fact that I will not ask for anything.
And I do not hurt the status of a witch and I need it -
I still have time to be at the stake,
Although, probably, I would look no worse,
Above this city flying on a broomstick.
Messir, I will refrain from you from all kinds of transactions,
Although, it seems, you don’t have to choose.
Your eyes have such an unthinkable shade,
That the Puritans agree to play.
You have not played in the bones for five hundred years,
But I know: you have to be on a guard.
The clock has long been showing autumn,
And you did not ask a word about the soul.
Messir, I knew that in the end I would lose,
But for some reason I am not in a hurry to say goodbye.
And if I remind you someone,
Then only by the fact that I will not ask for anything.
