Сон,
Мне вновь приснился сон,
В котором я висел, как будто оптимист,
Что вечно смотрит вдаль и знает наперёд,
Что будет через год, а чего никогда не будет.
Мир,
Бесцветный серый мир,
Который весь внутри, который весь в мозгах,
Что лезут из ушей и рвутся на куски,
Чтоб память разбрелась погулять, погулять по стуже.
Снег,
Который год уж снег.
Над Родиной моей нависла чья-то тень.
И есть у ней враги. Сказали, главный я,
А после будешь ты, а за тобой ещё придут отряды.
Вонь,
Всё та же злая вонь, –
И нечем подышать, и нечем удивить.
Двух зайцев не поймать – их можно застрелить:
Подарки будут ждать, а именины будут продолжаться.
Во имя радости праздных,
Во имя хвори больных,
Во имя отсутствия тех, кого нет
Разрешите всеобщий
Бищара-рай!
Смех,
Полночный мокрый смех
В прозрачной тишине запачканных больниц.
Спасительный укол прикажет долго жить.
На мокрой простыне видны следы вчерашних ожиданий.
Страх,
Привычный с детства страх,
Колючий, словно жизнь, приятный, будто смерть.
Оправданные сны, стеклянные глаза,
Последние минуты громыхают ужасом столетий.
Миг,
Застывший вечный миг.
Очередной святой с пробитой головой.
Струится кровь с виска подобно молоку,
Что добровольно вытекает вон из материнской сиськи.
Стыд.
Познавшим этот стыд
Позвольте умереть смешно и навсегда.
Последние стихи вгрызались в пустоту,
Я весело висел и наблюдал за тем, как всё прекрасно.
Во имя радости праздных,
Во имя хвори больных,
Во имя отсутствия тех, кого нет
Разрешите всеобщий
Бищара-рай!
Сон,
Мне вновь приснился сон,
В котором я висел, как будто оптимист,
Что вечно смотрит вдаль и знает наперёд,
Что будет через год, а чего никогда не будет.
Sleep,
I had a dream again
In which I hung like an optimist
That forever looks into the distance and knows ahead
What will happen in a year, and what will never happen.
Peace,
A colorless gray world
Which is all inside, which is all in the brain
They crawl out of ears and are torn to pieces
So that memory wanders around for a walk, walk around for longer.
Snow,
That year is already snowing.
A shadow hung over my Motherland.
And she has enemies. They said the main one,
And after you will be, and the troops will still come for you.
Stink
It's the same evil stink
And there is nothing to breathe, and nothing to surprise.
You can’t catch two birds with one stone - you can shoot them:
Gifts will be waiting, and birthday will continue.
In the name of the joy of the idle
In the name of the sick,
In the name of the absence of those who are not
Allow universal
Biscara Paradise!
Laugh,
Midnight wet laugh
In the transparent silence of the soiled hospitals.
A saving injection will order a long life.
On a wet sheet you can see traces of yesterday’s expectations.
Fear,
Fear familiar from childhood
Prickly, like life, sweet, like death.
Justified dreams, glass eyes,
The last minutes are rumbling with the horror of centuries.
Moment,
The frozen eternal moment.
Another saint with a broken head.
Blood rushes from the temple like milk,
What follows voluntarily out of maternal boobs.
Shame.
To know this shame
Let die funny and forever.
The last verses were gnawed into the void
I hung merrily and watched how beautiful everything was.
In the name of the joy of the idle
In the name of the sick,
In the name of the absence of those who are not
Allow universal
Biscara Paradise!
Sleep,
I had a dream again
In which I hung like an optimist
That forever looks into the distance and knows ahead
What will happen in a year, and what will never happen.
