На странице в социальной сети,
В мегаполисе чужих новостей
Текст просыпан, как песок из горсти -
"Не ищите, я ушёл из сетей".
Не вернулся он домой к девяти,
Ни назавтра, ни к ближайшей среде,
И висит его страница в сети
Позабытым пиджаком на гвозде.
Может, в будущем он сыщется году
В странном городе с названьем Катманду,
Подрабатывать он будет велорикшей
За гроши, а то и просто за еду.
Будет спать на деревянном топчане,
Расписные видеть пагоды во сне
И записывать рифмованные строки
На потрескавшейся глиняной стене.
А друзья по социальным силкам,
Часовые электронной молвы,
Повздыхают по кафе-кабакам,
От айфонов не подняв головы.
Видно, нету лучше средства от ран -
Эти гаджеты, дивайсы и проч.
Человечество уткнулось в экран,
Чтоб не видеть, как сгущается ночь.
Извини, но я сегодня не приду,
На душе одно сплошное Катманду -
Там заливисто смеётся жёлтый лама
У старушки у курносой на виду.
За горой ревут мохнатые быки,
Бродят парами дожди, как старики,
Пахнут женщины корицею и сыром,
А в толпе своей не чувствуешь руки.
Утром сядет на загривок тоска,
Так, что к вечеру не чувствуешь ног.
Человеку нужно дать огонька,
Чтобы не был так насквозь одинок.
Жить по правде в наше время - экстрим,
Так что первым уходи из гостей;
Человеку нелегко быть своим
В мегаполисе чужих новостей.
Мы живём и не в раю, и не в аду,
Ненавидя и влюбляясь на ходу,
И мотаемся в хандре и недосыпе
Мы на оптоволоконном поводу.
Но у каждого бывает раз в году -
Загорится, будто лампочка во льду.
И внезапная на душу ляжет радость... -
Ну, ты понял. Одним словом - Катманду.
Мы отыщемся в трёхтысячном году
В странном городе с названьем Катманду,
И мы вместе посмеёмся с жёлтым ламой
У старушку у курносой на виду.
Там в толпе своей не чувствуешь руки,
За горой ревут мохнатые быки,
Пахнут женщины корицею и сыром,
А дожди идут вдвоём, как старики.
On the social network page,
In the metropolis of other people's news
The text is wanted, like sand from handstone -
"Do not look for, I left the networks."
He did not return home to nine
Neither the next day, neither the nearest environment
And hanging his page online
Forgotten jacket on a nail.
Maybe in the future he will be pleased with the year
In a strange city with call Kathmandu,
To work it it will be a velaikash
For pennies, otherwise just for food.
Will sleep on a wooden topchair,
Painted see pagoda in a dream
And record rods
On a cracked clay wall.
And friends on social silkam,
Hourly e-moloss
Sewaged in cafe-kabaks,
From iPhones without raising the head.
It can be seen, there is no better fund from the Russian Academy of Sciences -
These gadgets, Devices and so on.
Humanity burst into the screen,
So as not to see how the night thickens.
Sorry, but today I will not come
On the soul one solid Kathmandu -
Lamina lamen laughs there
At the old woman at Kurryna in sight.
The moss is roared by shaggy bulls,
Roam rains rain like old men
Women smell like cake and cheese,
And in the crowd you do not feel hands.
In the morning it will sit on the zeal of longing,
So, in the evening you do not feel the legs.
Man needs to give a light
In order not to be so thorn alone.
Live in truth in our time - Extreme,
So first go out of the guests;
Man is not easy to be
In the metropolis of other people's news.
We live and not in paradise, and not in hell,
Hating and falling in love with
And dangle in Handre and inclip
We are on fiber optic about.
But everyone has every year -
Lights up like a light bulb.
And a sudden per capita will fall joy ... -
Well, you understand. In a word - Kathmandu.
We squeeze in the three-year-old year
In a strange city with call Kathmandu,
And we mix together with the yellow lama
At the old woman at drinces in sight.
There in the crowd you do not feel hands,
The moss is roared by shaggy bulls,
Women smell like cake and cheese,
And the rains go together as old men.
