Я молча листаю дневник
Забытого всеми поэта,
Мотив утомленного ретро
Порхает по-над переплетами книг.
Анданте, четыре восьмых
В прокуренной напрочь общаге,
Неровной строкой на бумаге
Становится в муках рожденная мысль.
Как пыль с пожелтевших страниц
Развеется на километры,
Мы, наспех собрав рюкзаки,
Уходим под скрип половиц.
И женщины в синих пальто
Уже не разносят конверты
По ящикам, с легкой руки
Просроченных нами счетов.
А мы под стихов баловство
Как прежде гадаем на Святки,
Вот только песком на сетчатке
Стирается медленно наше родство.
И просимся мы на постой
В тепло и не можем согреться
В домах, где счастливое детство
Босыми ногами шагает под стол.
Там в форточки дышит пустырь,
И сплошь водостоки косые.
На старом казенном столе
Оставлены кем-то Псалтырь
И ландыша белый цветок
Святой и немытой России,
Где всеми забытый поэт
Все пишет о нем между строк.
I am silently leafing through the diary
Forgotten by all the poet,
The motive of the tired retro
Parges in the bindings of books in the same place.
Andante, four eighth
In the smoked dormitory,
Uneven string on paper
A born thought becomes in torment.
Like dust from yellowed pages
Will be scattered for kilometers,
We hastily collecting backpacks,
We leave under the creak of the floorboards.
And women in blue coats
No longer spread envelopes
On the boxes, with a light hand
Expired accounts.
And we are pampering under poems
As before we guess for Christmas time,
That's just sand on the retina
Our kinship is slowly erased.
And we ask for a wait
In heat and cannot warm up
In the houses where the happy childhood
Boiling legs walking under the table.
There the wasteland breathes in the windows,
And all the gutters are oblique.
On the old state -owned table
Leaved by someone a psalter
And the valley of a white flower
Holy and unwashed Russia,
Where is everyone forgotten poet
Everything writes about him between the lines.
