Текст песни Записки на Теле - Океанофобия мегаполиса

Жизнь кажется бездонным океаном, с границами по расставленным буйкам.
Я претендую приливами на твои взгляды, сохраняя заклепки и запонки.
тонувшие группы в привате отдавали предпочтение старым тетрадкам.
В социальных сетях осадком обитатели с хрупкими, стертыми лицами оседали.

Подпирали настроение на спаде, а я прилип к стене, наблюдал за птицами,
улетят скоро, собирая вещи на ходу, и до весны больше никогда не увидятся,
До встречи, слышал чаще, а в мыслях много сладости словами двуличными,
по личным причинам возникало недоверие к людям, что враньем растекаются.

Когда емкость наполняется полностью, я разливаюсь по кварталам с завистью.
По глазам считываю информацию, собирая всю твою формальность морально.
В голове ватность, распределение по зональности, травля убеждениями слабость.
Шлюпками, спасаю от потопа страдания людей, затерянных в образах зеркально.

Пожалуйста, страдай если ты тряпка, а если есть хоть пару бокалов гордости,
опрокинь их за собственного себя, не жалея, почувствуй внутреннюю бодрость,
и будь собой, забудь о той грязи, там теперь чистое до блеска и произвольности,
с ней у тебя только шум пылесоса, что заполняет разум, пока ячейки не лопнут,

Вскрываясь под логикой, насыщенность терялась на общих фотокарточках,
а ты рассматриваешь из списка и ищешь до чего бы можно докопаться.
И все вроде отлично, по линиям, скрещенным не параллельным в замках,
забывчивостью по личным причинам удалила из памяти с улыбкой сияния.

Захочешь утонуть в моих водах, только скажи, ведь мучения будут долгими.
Я оставлю тебя на рифе или открою впадину глубиной в сотни световых лет,
там где лето уходит в осень, где подобрал тебя волной, когда другие бросили.
И весь это мероприятие без билетов напоминает очередной советский балет.

Я радуюсь, что в мире много неправды, вам ведь приятно, не скрываете,
вскрываетесь вдоль, расслабьтесь, это просто много слов, и еще больше,
этого хватает настолько, что суши становится меньше, прекрасно знаете,
до отметки плюс согреваюсь от кофе, в котором вас еще искупаю позже.

У вас свои заботы, провода стерты связью от городов, забыто ожиданием,
А я начинаю топить города, что когда то были важными, построены вами.
У вас эвакуация, слезами по асфальту, следами в истории, и губами по щекам,
страхи от скрипа и шорохов, скованных в один мир, закрашенным восприятием.

Я наполнюсь толком и негативом, но все упаковано под холодом меркантильно,
рисуешь на стеклах оконных рам надписи узорами и мокрыми пальцами,
но сама себя загоняешь в те, же рамки и ругаешься, а меня убиваешь морально,
прожигает спичками внутри, приклеивая на скотч вину своими ярлыками.

Спрячь свои клыки в карманы задние, займись чем-то, запасайся ответами.
В моей клетке уже свободности нет, а прутья расплавили, осколки в бутылке,
остроугольные и многогранные желания прятал под дверью с засовами,
Только они не помогают, а я все так же обычный со штампами на затылке.

В улыбке отражается антоним печали, а полоса прерывистая.
Закаты по заказу, портреты портят краску своей напрасностью.
Когда цунами проснется со дна, а во мне шторм разыграется
Я стану свободным, только вот высох под корень полностью.

Life seems like a bottomless ocean, with borders along the stipls placed.
I claim a tide to your views, keeping rivets and cufflinks.
Sliced ​​groups in Privat preferred old notebooks.
In social networks, the inhabitants with fragile, erased faces settled.

They propped up the mood on the decline, and I stuck to the wall, watched the birds,
They will fly away soon, collecting things on the go, and until spring they will never see again,
See you, I heard more often, and in my thoughts there are a lot of sweets with two -faced words,
For personal reasons, there was a distrust of people that they spread with lies.

When the container is filled completely, I pour in the quarters with envy.
I read information from my eyes, collecting all your formality morally.
In the head, the distribution of zonality, the persecution of beliefs, weakness.
With boats, I save from the flood the suffering of people lost in the images mirror.

Please suffer if you are a rag, and if there are at least a couple of glasses of pride,
Climbing them for your own without sparing, feel inner vivacity,
And be yourself, forget about that dirt, now there is clean to shine and arbitrariness,
With her you only have a vacuum cleaner noise, which fills the mind until the cells burst,

Opening under logic, saturation was lost on common photographs,
And you are considering from the list and looking for what you can get to the bottom.
And everything seems to be fine, along lines crossed not parallel in the locks,
For forgetfulness, for personal reasons, removed from memory with a smile of radiance.

If you want to drown in my waters, just tell me, because torment will be long.
I will leave you in a reef or open a hollow with a depth of hundreds of light years,
Where summer goes into autumn, where he picked you up with a wave when others were thrown.
And the whole event without tickets resembles another Soviet ballet.

I am happy that there is a lot of untruth in the world, because you are pleased, you don’t hide it,
Open along, relax, these are just a lot of words, and even more,
this is so enough that sushi becomes smaller, you know very well,
Before the mark, plus I warm up from coffee, in which I will buy you later.

You have your worries, wires erased by a connection from cities, forgotten by expectation,
And I begin to drown the cities that were once important, built by you.
You have evacuation, tears on asphalt, traces in history, and lips on the cheeks,
Fears from the creak and rustle, constrained in one world, painted perception.

I will really be filled and negative, but everything is packed under the cold by mercantilely,
You draw on the glasses of window frames inscriptions with patterns and wet fingers,
But you drive yourself into those frames and swearing, and you kill me morally,
He burns with matches inside, gluing the guilt with his shortcuts.

Hide your fangs in the back pockets, do something, stock up on answers.
There is no freedom in my cage, and the rods were melted, fragments in a bottle,
He hid acute -angled and multifaceted desires under the door with bolts,
Only they do not help, and I am still ordinary with stamps on the back of the head.

The smile reflects the antonym of sadness, and the strip is intermittent.
Supplies by order, portraits spoil the paint with their vain.
When the tsunami wakes up from the bottom, and in me the storm will play out
I will become free, only now it dried up to the root completely.