Я закрыл глаза навстречу рвавшимся сквозь холод пулям,
Снег скрипел о воду, не успевшую остыть,
Сотни глаз в едином теле, без других приспособлений,
Скованы надеждой неподдельной, неестественной.
Осквернили, разобрали, выкинули из окна
Мою старую, родную голову из серебра.
Грязный скотовод, чернорабочие священники,
Головы оторваны в намыленном ошейнике.
Шпалы из бетона раскрошились в грязном сне.
Из-под щебня выглянула жёлтая трава.
Рельсы всё топтались на своём покорном месте,
Листьям надоело смотреть со стороны.
I closed my eyes to meet the bullets broke through coldness ,
Snow crunched on the water, not had time to cool down ,
Hundreds eye in a single body, without other adaptations,
A cuffed genuine hope , unnatural .
Profaned, dismantled , thrown out of the window
My old , native head of silver.
Dirty pastoralists, laborers priests
The heads are cut off in soaped collar .
Sleepers made of concrete crumbled in a dirty dream .
From under the rubble looked yellow grass .
The rails are still stamped on his humble place,
Leaves tired of watching from the sidelines.
