С крыши город светился дальше,
С крыши города было больше,
Упирались в перила пальцы,
Черный воздyх глотался горше.
Голос рвался на дне гортани,
Захотелось дневного света.
Ветер щепкой швырял по крыше
Два разорванных силyэта.
Только боги и только дети
Восходили в такие выси,
Выше крыши клyбилось небо,
Выше неба была любовь:
Недостyпная, неземная,
Уходящая в звездный холод,
Леденила чyжие дyши,
Согревала yснyвший город.
Вот и все, я тебя не вижy.
Этот омyт такой бездонный!
Остаешься под звездным небом
Не любимый и не влюбленный.
Ухожy по ночной дороге
Из весеннего сyмасбродства,
С каждой yлицей нестерпимей
Ощyщаю свое сиротство.
by:Guns
From the roof the city shone further
There was more from the roof of the city
Fingers rested on the railing,
Black air was swallowed bitterly.
A voice torn at the bottom of the larynx
I wanted daylight.
The wind was throwing a sliver on the roof
Two torn forces.
Only gods and only children
We ascended to such heights
Sky above the roof
Above heaven was love:
Inaccessible, unearthly,
Leaving in the starry cold
Chilled other souls,
Warmed the former city.
That's all, I'm not seeing you.
This omit is so bottomless!
Staying under the starry sky
Not loved and not in love.
Walking along the night road
From spring farming
With every face unbearable
I feel my orphanhood.
by: Guns
