Текст песни Истории на ночь от NOSFERATU - Деревня уродцев

Конечно, сейчас это покажется выдумкой, но 30 лет назад на Нижегородщине существовали уголки, не тронутые цивилизацией. Я имею в виду глухие деревни, до которых очень трудно добраться. Моя мать была родом из одной такой деревни и летом часто «подкидывала» меня туда к бабушке с дедушкой. Электричества в деревне не было, воду брали из колодцев, а о магазинах и речи не было. Кормились тем, что подарят земля и лес. По грибы и ягоды ходили всей деревней.

Но было в лесу одно место, куда не ходил никто. Сразу за деревней, с северной ее стороны, на самых высоких деревьях, висели белые куски тканей. И, насколько я помню, ни разу никто не ступил за этот периметр. Мне было строго-настрого запрещено даже подходить к этой кромке леса.

Я спросил однажды бабушку, что там, но она отмахнулась, сказав, что там находится заброшенная деревня с множеством старых ям и колодцев. Если упаду в один такой, то разобьюсь насмерть.

Лучше бы она этого не говорила. После ее слов я понял, что не успокоюсь, пока не побываю в заброшенной деревне. Дождавшись, когда дед с бабкой уйдут к соседям, я собрался и пошел в запретный лес.

Сначала мне не попадалось ничего, кроме деревьев, но потом вдали показались стены старых деревянных построек. Через минуту я уже стоял рядом с ближайшим обвалившемся домиком. Хотел было двинуться дальше, но что-то скрипнуло — то ли старое дерево, то ли дверца одного из домов. Мне было всего восемь, поэтому я сильно испугался и побежал домой. Неожиданно земля подо мной провалилась, и я упал вниз. Помню, что-то кричал, но знал, что это бесполезно, так как вокруг никого не было.

Вдруг чьи-то руки вцепились мне в куртку и потащили наверх. Через секунду я уже стоял рядом с ямой, в которую упал, и увидел своих спасателей. Крик застыл у меня в горле.

Их было трое — мужчина, женщина и ребенок. Они выглядели, как чудовища из сказок. Страшные, перекошенные лица, чудовищно деформированные тела, прикрытые лохмотьями… У женщины совсем не было рук, зато прямо из плеч у неё росли невероятной длины подобия пальцев. У мужчины спереди и сзади было по горбу, отчего он не мог стоять прямо, а его череп был сильно скособочен. Ребенок выглядел настолько кошмарно, что я даже не знаю, как его описать.

Вся эта троица просто стояла и смотрела на меня. Кажется, они пытались что-то сказать, но вместо речи из их горла доносились хриплые звуки. У меня в конце концов сдали нервы, и я сломя голову помчался прочь.

Не буду упоминать, какую порку я получил от деда в тот день. На следующее утро меня отвезли в город к маме и сказали больше никогда в деревню не привозить. Я засыпал маму вопросами, кого я видел — ведь она выросла в тех местах и должна была знать. Мама сдалась и рассказала мне, что слышала сама.

Когда-то существовала лишь одна деревня — та самая, заброшенная. Все в ней было весьма обычным, пока в один год женщины не начали рожать уродливых детей. Они были настолько жуткими, что многие и на людей-то не походили. Они даже разговаривать не могли. Сначала деревенские хотели их убить, но ни у кого рука не поднялась на детей, пусть даже таких жутких. Причем уродливыми дети были лишь с виду, в душе они были вполне обычными. Любили своих родителей и сильно плакали, если те смотрели на них с отвращением. К тому же все эти дети умудрялись общаться между собой без слов.

Чем старше становились дети, тем больше их начинали бояться деревенские. В итоге жители решили, что эти дети должны жить отдельно от них. Их решили оставить в той деревне, а для себя невдалеке построили новую — ту самую, в которой родилась моя мама.

Вскоре старую деревню поглотил лес, а дети тем временем росли, рожали своих детей, старели, умирали, но никогда больше не попадались на глаза деревенским. Те, в свою очередь, старались забыть о своих ужасных соседях.

Деревня моего детства уже давно развалилась. Молодежь уехала, а старики умерли. Возможно, до сих пор потомки тех несчастных детей живут в чаще леса — но я уже не знаю, где их искать.

Of course, now it will seem fiction, but 30 years ago, there were corners not touched by civilization. I mean the deaf villages, to which it is very difficult to get. My mother was from one such village and in the summer often "twin" me there to grandmother with my grandfather. There was no electricity in the village, they took water from the wells, and there were no cars and speeches. Feed the fact that they will give land and forest. On mushrooms and berries walked around the village.

But there was one place in the forest, where no one went. Immediately behind the village, from the northern parties, in the highest trees, hung white pieces of fabrics. And, as far as I remember, no one stepped on this perimeter. I was strictly setting for me even approaching this edge of the forest.

I once asked my grandmother, which is there, but she dismissed, saying that there is an abandoned village with many old pits and wells. If you drop into one such, then I break to death.

It would be better if she did not say that. After her words, I realized that I would not calm down until I was in an abandoned village. Having waited when grandfather and grandmother will go to the neighbors, I gathered and went to the Forbidden Forest.

At first I did not come across anything except trees, but then the walls of old wooden buildings appeared in the distance. After a minute, I was already standing next to the nearest loud house. I wanted to move further, but something creaked something - either an old tree, or the door of one of the houses. I was only eight, so I was very frightened and ran home. Suddenly, the Earth fell under me, and I fell down. I remember something shouted, but I knew that it was useless, because there was no one around.

Suddenly someone's hands clung to the jacket and dragged upstairs. After a second, I already stood next to the pit, in which he fell, and saw his rescuers. Creek froze in my throat.

There were three of them - a man, a woman and a child. They looked like monsters from fairy tales. Scary, peashed persons, monstrously deformed bodies covered with rags ... The woman did not have any hands at all, but she had an incredible length of the similarity of the fingers. The man in front and behind the hump, why he could not stand straight, and his skull was strongly darkened. The child looked so nightmare that I don't even know how to describe it.

All this trinity just stood and looked at me. It seems they tried to say something, but instead of speech, hoarse sounds came from their throat. I eventually handed out the nerves, and I broke my head rushed away.

I will not mention which strap I received from my grandfather on that day. The next morning I was taken to the city to my mother and said no longer in the village not brought. I fell asleep my mother questions, whom I saw - after all, she grew up in those places and had to know. Mom surrendered and told me that he heard herself.

Once there was only one village - that same, abandoned. Everything in it was very ordinary, while in one year the woman did not begin to give birth ugly children. They were so terrible that many people did not like people. They could not even talk. At first, the rustic wanted to kill them, but no one had a hand rose to children, even if such terrible. Moreover, the children were only with appearance, in the soul they were quite ordinary. They loved their parents and cried hard if they looked at them with disgust. In addition, all these children managed to communicate with each other without words.

The older the children became, the more rustic were afraid of them. As a result, residents decided that these children should live separately from them. They were decided to leave them in the village, and for themselves the newly built a new one - the one in which my mother was born.

Soon the old village was absorbed by the forest, and in the meantime they grew up, they gave birth to their children, stolel, died, but never came across a rustic eye. Those, in turn, tried to forget about their terrible neighbors.

The village of my childhood has long collapsed. Young people left, and old people died. Perhaps still descendants of those unfortunate children live in more often - but I no longer know where to look for them.