Ах, как же здесь бездонны небеса.
И даже тот, кто вовсе бардом не был,
Засмотрится на призрачное небо,
Но отразится только боль в глазах...
Ах, как же здесь бездонны небеса.
Величественным храмом тишины
Встаёт, и горделив, и независим,
Союз судьбы, и вечности, и выси.
И мы не знаем, для чего нужны
В величественном храме тишины.
Во сне уставших вновь похитит бред.
И вырастут над замершей погоней
Трава в росе и мокрые ладони
Цветов, полупрозрачных на просвет...
Вставайте, братья, света больше нет...
Он будет неоправданно жесток -
Край нашей славы, нашего паденья.
Так стяги не отбрасывают тени,
Лишь тихо опускаются у ног.
Мир будет неоправданно жесток.
Ах, как же здесь бездонны небеса...
И льется свет новорожденной Раны.
Но тот, кто был ее восходом ранен,
Не сможет спеть и даже рассказать,
О том, сколь здесь бездонны небеса.
(с) Лаурэлиндэ
Oh, how are the mindless heavens.
And even the one who was not at all bard
We fell on the ghostly sky,
But only pain in the eyes will affect ...
Oh, how are the mindless heavens.
Majestic temple of silence
Rises, and proud, and independent,
Union of Fate, and Eternity, and Luxury.
And we do not know what you need
In the majestic temple of silence.
In the dream of the tired again abducting nonsense.
And grow up over frozen pursuit
Grass in dew and wet palms
Colors translucent on lumen ...
Get up, brothers, light no more ...
He will be unreasonably cruel -
The edge of our fame, our Padena.
So steams do not discard the shadows,
Only quietly fall at the feet.
The world will be unreasonably cruel.
Oh, how are the mindless heavens ...
And the light of the newborn wound is poured.
But the one who was her sunrise was wounded,
Will not be able to sing and even tell
About how much the mindless heavens here.
(c) Laurelinde
