Разлились вязки чувства вялым забытым теплом.
Накрывала белая вата,
Шум гулкий растворял.
Бликами носятся мысли по стенам вагона метро.
Рукавами тоннелей зажата.
Огромный мир так мал.
Распущен разговор, словно полотно,
И рельсы будто нити заплелись в одно.
Я в самой глубине мегаполиса,
Задавлены голоса.
Наш поезд сошел с нужных путей.
Бесконечные поиски в темноте.
Лиц знакомые силуэты
Прохрипят мне:"Где ты?"
Потерянный в свете прожекторов.
И безлюдные станции гонят без слов.
Вот бы этот тоннель не кончался,
Светом оборвался.
Давится черными толпами тесной платформы проход.
Я и сам захлебнулся от пены.
Болезненно знакомый маршрут.
Важных сомнений уколы сегодня снова не в счет.
Я в железной вене гиены -
Сбежать бы, да не дадут.
Обманчив куций край, тянется ко мне.
Зачеркнуто полосой воображение.
Я в самой глубине мегаполиса.
Задавлены голоса.
There were knitting of feelings with sluggish forgotten warmth.
Covered white wool,
The noise was powder dissolved.
The glare are thoughts on the walls of the metro wagon.
Sleeves of tunnels clapped.
The huge world is so small.
Dissolved the conversation as if the canvas,
And the rails as if the threads were worked in one.
I am at the very depths of the metropolis,
Clause voices.
Our train came down from the right paths.
Infinite searches in the dark.
Family familiar silhouettes
Cock me: "Where are you?"
Lost in the light of the spotlights.
And deserted stations are driven without words.
That would not end this tunnel
The light cut off.
It is given by black crowds of a close platform passage.
I myself choked from foam.
Painfully familiar route.
Important doubts of injections today are not at the expense.
I am in Iron Vienna Hien -
Would not be sued.
Deceptive edges, stretches to me.
Stripped stripe imagination.
I am at the very depths of the metropolis.
Clause voices.
