В одной хавире повезло блатному Ваньке -
Удачно он проворотил скачок.
Он снял пивную в самом центре Молдаванки.
Туда сходился весь блатной народ.
Припев:
Алёшка жарил на баяне,
Шумел, гремел посудою шалман.
В дыму табачном, словно бы в тумане,
Там танцевал одесский уркаган.
На это дело он потратил тысяч триста,
Купил закуски, пива, водки и вина.
На остальные деньги нанял баяниста,
Чтоб танцевала одесская шпана.
Припев.
Как главный штырь, он занял место у прилавка
И заправлял молочной этой кухней блюд.
На кухне шпарила его подруга Клавка.
Официантом был Ароша Вундергут.
Припев.
Там собирались фармазонщики и воры,
Туда ворованные вещи волокли.
Вино лилось рекой. Шпана играла в карты.
Такую там малину развели.
Припев.
Устал Иван блатной крутить своё кадило,
Поставил верный самогонный аппарат.
Однако эта установка подкузьмила,
И он пошёл работать прямо в комбинат.
Припев.
В одной хавире повезло блатному Ваньке -
Удачно он проворотил скачок.
Он снял пивную в самом центре Молдаванки.
Туда сходился весь блатной народ.
Припев:
Алёшка жарил на баяне,
Шумел, гремел посудою шалман.
В дыму табачном, словно бы в тумане,
Там танцевал одесский уркаган.
На это дело он потратил тысяч триста,
Купил закуски, пива, водки и вина.
На остальные деньги нанял баяниста,
Чтоб танцевала одесская шпана.
Припев.
Как главный штырь, он занял место у прилавка
И заправлял молочной этой кухней блюд.
На кухне шпарила его подруга Клавка.
Официантом был Ароша Вундергут.
Припев.
Там собирались фармазонщики и воры,
Туда ворованные вещи волокли.
Вино лилось рекой. Шпана играла в карты.
Такую там малину развели.
Припев.
Устал Иван блатной крутить своё кадило,
Поставил верный самогонный аппарат.
Однако эта установка подкузьмила,
И он пошёл работать прямо в комбинат.
Припев.
