Серо поле широко простирается,
Солнце медленно над ним поднимается,
Пусто в поле том - ни огурца, ни деревца,
Подождем, пока туманы рассеются.
Вдаль пройдемся мы по серому полюшку,
Оглядимся, налюбуемся волюшкой:
Вольно тут кусты растут лопушиные,
И мелькают бойко хвостики мышиные.
Тает серенький туман потихонечку,
Мы рассмотрим наконец это полюшко,
Посредине - что там?.. - Чучело корявое,
На нем тряпочка повешена дырявая.
И, раскинув руки, будто распятое,
Вдаль глядит, немного подслеповатое,
Из-под шляпищи дырявой соломенной
Слезы капают в лопух пересоленный.
А на ниточке, жестоко привязанный,
Червячок висит, за подлость наказанный,
И упрямо извивается и крутится -
Все надеется, что увильнуть получится.
Дальше по полю пойдем, прочь от пугала,
Понемногу отойдем от испуга мы…
Там и тут кусты растут лопушиные,
И мелькают грустно хвостики мышиные.
Gray field extends widely,
The sun rises slowly above it,
Empty in the field Tom - neither cucumber nor the village
Let's wait until the fogs are dispelled.
The distance we will pass through the gray pitch,
Looking around, pour a volatile:
Elevated bushes here are growing burdens,
And the bogko's mouse tails flashed.
Melts a sulfurish fog quietly,
We will finally consider this pole,
In the midst - what's there? .. - Scarecrow,
On it, a rag is hanged over.
And, spreading his hands, as if crucified,
In the distance it looks, a little sunny,
From under the shirts of the stray straw
Tears dripped into the burdock saved.
And on the thread, brutally tied
Worm hangs, for meanness punished,
And stubbornly wriggle and spinning -
Everything hopes that they will see.
Further by the field go, away from frighten,
Let's move away from fright ...
There and here the bushes grow the burdens,
And sad tails mouse shit.
