Надо было опуститься на самое дно,
Чтобы снова почувствовать голод.
Столичный топот замолчал на карантин,
Звук умер. В обилии чужих картин...
Мы так давно не оставались здесь.
Пусть эта городская спесь с твоим соединится прахом,
Что погребен в делах под тяжестью рутин.
Теперь я сдул со струн ту боль!
Ее я забивал тупой,
бессмысленной работой.
Хватаясь хоть за что-то, наивный сукин сын!
Что ж, в вирусе есть и добро…
Вот карта, вот перо.
Без навигаторов и приложений,
Без суток, без смятений от дедлайнов, страхов завтрашнего дня.
И не доказательств для... А ради.
Я вырежу, пожалуй, на тетради...
Твое лицо и несколько слогов.
Давай без дураков?
I had to go down to the very bottom
To feel hunger again.
The metropolitan clatter fell silent in quarantine,
The sound died. In the abundance of other people's paintings ...
We have not stayed here for so long.
Let this city arrogance with yours connect to the dust,
That buried in business under the weight of Rutin.
Now I blew that pain from the strings!
I scored her stupid
meaningless work.
Cracking at least something, naive bitch son!
Well, there is good in the virus ...
Here is a map, here is a feather.
Without navigators and applications,
Without a day, without confusion from deadlines, fears of tomorrow.
And not evidence for ... but for the sake.
I will cut, perhaps, on a notebook ...
Your face and several syllables.
Come on without fools?
