Спросить не смею – где же твои локоны?
Когда седыми стали кудри смоляные?
Сказала я тебе: "Здравствуй, синеокий мой!"
И увидала – отцвели глаза родные.
Я взгляд твой долгий будто не заметила,
Смеялась громко, слишком громко говорила.
И лоб, в морщинках временем отмеченный,
Как бы случайно, от тебя рукой прикрыла.
Своей невольной зоркостью рассеянной
Тебя, мой добрый, нежный друг, я не обижу.
Цветенье вишен белое, весеннее,
Сквозь белый-белый снег я сердцем вижу!
И, словно в годы школьные, далёкие,
Ты, как мальчишка, предо мной влюблённо замер.
Блестят, как прежде, смоляные локоны
И смотрят в вечность тёмно-синие глаза!
I dare not ask - where are your curls?
When did resin curls become gray?
I said to you: "Hello, my blue-eyed!"
And she saw - the eyes of the family faded.
I didn't seem to notice your long look,
Laughed loudly, spoke too loudly.
And the forehead, marked by time,
As if by accident, I covered you with my hand.
By his involuntary vigilance scattered
You, my kind, gentle friend, I will not offend.
Cherry blossoms are white, spring,
Through the white-white snow, I see with my heart!
And, as if in school years, distant,
You, like a boy, froze in love in front of me.
Resin curls shine as before
And dark blue eyes look into eternity!
