В старом свитере, с сумой за плечами
В море причал ищет с немытой головой и прыщами дитя мещан
Горлом воздух ловит нещадно
Хворь и печаль, но хватит в отраженье с болью кричать уже
Пусть
Всё наполовину словно пессимиста стакан,
Вид простака, нелюдим он, в ухе визг эстакад
Из под пера на лист вороны белой быстро строка
Каррикатуриста, но все время едет близ катафалк
Коротав без аббатис декады с правой кистью, ботан
Мечтал взамен свиста скота акафисты хватать
Склонен к самоубийству, но с кого записку скатать?
Видимо, беллетристика на мятых белых листиках - дар
Корридоры школы - лед, по которому шел он
Нахуй ровесников, их слет париков и пижонов,
Гной помидоров дешевых
Их фельетон ушел вперед, в то время как мальчишка прятался под капюшоном
Нет, я не мечтал вырасти космонавтом,
Кричать о вакантности мак'даковских касс, кривя ртом как раб, но
Роза ветров и мой баркас помятый враз наматывает мили без курса и карт с азартом
Старый матрас и мой каркас - утраты
И я желаю хоть раз упрятать ту мразь обратно в глубины глаз,
Преукрасами сделав грязь опрятной,
Но страсть - батрак и под ребрами безобразный кратер
Заглядывал вглубь себя, там:
Раскол, вздор, глупость и хвастовство,
Псов супесь и голых слов спор.
Господь сдох
И я, руки зашив, ушел в сон
Чужой столь
Будто в скудности городской стог
Соберу свои горечь и риск,
Запишу в полночь свой визг на солнечный диск,
Падая вниз на каравеллы беспомощных крыс,
Что вместо слов услышат только осколочной свист.
In an old sweater, with a bag over his shoulders
In the sea, the pier is looking for a child of the bourgeoisie with an unwashed head and pimples
Throat catches the air mercilessly
Sickness and sorrow, but enough to scream in the reflection with pain already
Let
Everything is half like a pessimist glass
The kind of a simpleton, he is unsociable, in the ear screeching overpasses
From a pen to a sheet of white crows fast line
Caricaturist, but always drives near the hearse
Korotav without abbess of the decade with the right hand, nerd
Dreamed of grabbing akathists instead of whistling cattle
Inclined to commit suicide, but from whom to roll a note?
Apparently, fiction on crumpled white leaves is a gift
School corridors - ice on which he walked
Fuck peers, their wigs and dudes gathering
Pus tomatoes cheap
Their feuilleton went ahead while the boy hid under the hood
No, I never dreamed of growing up as an astronaut
Screaming about the vacancy of the Mak'dakov cash registers, twisting his mouth like a slave, but
The wind rose and my longboat rumpled at once winds miles without a course and cards with passion
The old mattress and my frame are lost
And I wish at least once to hide that scum back in the depths of my eyes,
Making the dirt tidy with adornments,
But passion is a farm laborer and under the ribs an ugly crater
I looked deep into myself, there:
Schism, nonsense, stupidity and bragging,
Sandy loam dogs and bare words dispute.
Lord is dead
And I, having sewn up my hands, went to sleep
Stranger so
As if a city haystack was scarce
I will collect my bitterness and risk
I'll record my screeching on a sun disc at midnight
Falling down on caravels of helpless rats
That instead of words they will hear only a shrapnel whistle.
