На моём коврике в маленькой комнате
Среди гондонов, журналов и книг.
Есть фотография моего ёбаря.
Куда ты делся, любимый мужик?
Фотография, сорок на пятнадцать,
Смотрю я на тебя с тоскою.
Фотография. Вожу себе рукою,
Хотя рука, да и вряд ли всё исправит.
Фотография, сорок на пятнадцать,
Смотрю я на тебя с тоскою.
Фотография. Вожу себе рукою,
Хотя рука, да и вряд ли всё исправит.
Ты в любви клялся, но смылся на сторону,
Не говорил: «Виновата сама».
И разделил всё имущество поровну.
И между ног вместо лета зима.
Фотография, сорок на пятнадцать,
Смотрю я на тебя с тоскою.
Фотография. Вожу себе рукою,
Хотя рука, да и вряд ли всё исправит.
Фотография, сорок на пятнадцать,
Смотрю я на тебя с тоскою.
Фотография. Вожу себе рукою,
Хотя рука, да и вряд ли всё исправит.
Фотография, сорок на пятнадцать,
Смотрю я на тебя с тоскою.
Фотография. Вожу себе рукою,
Хотя рука, да и вряд ли всё исправит
On my rug in a small room
Among gondons, magazines and books.
There is a photo of my fucker.
Where are you, beloved man?
Photograph, forty-fifteen,
I look at you longingly.
The photo. I drive myself with my hand
Although the hand, and it is unlikely to fix everything.
Photograph, forty-fifteen,
I look at you longingly.
The photo. I drive myself with my hand
Although the hand, and it is unlikely to fix everything.
You swore love, but washed away to the side
He didn’t say: “It’s my fault.”
And he divided all the property equally.
And between the legs instead of summer, winter.
Photograph, forty-fifteen,
I look at you longingly.
The photo. I drive myself with my hand
Although the hand, and it is unlikely to fix everything.
Photograph, forty-fifteen,
I look at you longingly.
The photo. I drive myself with my hand
Although the hand, and it is unlikely to fix everything.
Photograph, forty-fifteen,
I look at you longingly.
The photo. I drive myself with my hand
Although the hand, and it is unlikely to fix everything
